Кибенок виктор николаевич. герой чернобыля.

Кибенок Виктор Николаевич. Герой Чернобыля

«Держитесь поближе к жизни, парни»

(любимая поговорка Виктора Кибенка)

Виктор Николаевич Кибенок Герой Советского Союза, лейтенант

Начальник караула СВПЧ-6 по охране г. Припять лейтенант Кибенок Виктор Николаевич, 1963 года рождения. Родился в поселке Ивановка Херсонской области, украинец. С детства мечтал стать пожарным, как и его дед и отец, которые отдали этому любимому делу всю свою жизнь.

Его отец – Николай Кибенок – награжден медалью «За отвагу на пожаре». Виктор долго готовил себя в пожарные. Закалялся физически. Окончил среднюю школу. В пожарное училище с первого раза не поступил. Пришел рядовым в ВПЧ-2 по охране Чернобыльской АЭС.

Два года (1980-1981) работал, готовился и добился своего. Сначала с октября 1981 по сентябрь 1982 года, он был курсантом Ворошиловской школы подготовки младшего руководствующего состава ВПО, а потом все же поступил в Черкасское пожарно-техническое училище и до августа 1984 года учился там.

Судьбы Владимира Правика и Виктора Кибенка как бы сплелись в одну. Почти одногодки (Виктор на год младше), они оба учились в Черкасском пожарно-техническом училище. Практически одновременно (с разнице в 5 минут) стали на борьбу с огнем. Ушли из жизни они тоже вместе 11 мая, ночью.

В ту пору, когда 26 апреля тушили пожар, лейтенанты были людьми совсем не похожими, самобытными. Если у Правика характер был спокойный, уравновешенный, то Кибенок принадлежал к «самым веселым ребятам в мире». Но в месте с тем у Виктора была железная воля и большая физическая сила. Наверное все вместе эти черты создавали образ настоящего лидера.

Это лидерство в первую очередь выразилось в готовности помочь товарищу. В этот чернобыльский апрель он узнал, что станет отцом. В нем крепко жило чувство рода. Он гордился тем что его дед Кузьма тридцать лет тушил пожары. А те, кого вынес с огня его отец, живут еще и сегодня.

О чем он думал, этот 23-летний лейтенант, когда вступил на охваченную огнем крышу четвертого энергоблока? Горел, закипал битум, летел горячими брызгами на одежду, вжигался в облипшую обувь, перчатки и обожженную кожу. Казалось, что этих Викторов Кибенков несколько, – он время от времени появлялся в тех местах, где было сложнее всего, где изнемогали другие. Черным от огня и радиации лицом стекал смолистый пот.

Кибенок и парни из его караула были в зоне пожара наиболее длительное время 35 минут они боролись с огнем почти над самым реактором. Боролись, пока не остановили огонь. Пока хватило сил.

О чем же он все-таки думал этот молоденький лейтенант, карабкаясь на вершину радиационного взрыва? Знал ли, что решается судьба не только атомной станции, но и его собственная? Что никогда не увидит своего первого ребенка?

Говорят что, вроде как, уже в московской клинике Виктор признается Правику в своем парадоксальном впечатлении:

«Что бы не случилось… возможно, нам и не выйти отсюда, но той ночью, я пережил лучшие минуты своей жизни…»

« Вы не волнуйтесь. Все будет хорошо, – сказал Виктор. – Я сейчас, выйду на минутку.»

Он ушел в свою палату и оттуда уже не вышел. Не выдержало сердце.

Источник: https://fireman.club/statyi-polzovateley/kibenok-viktor-nikolaevich/

Кибенок Виктор Николаевич

Укрощение огня — дело жизни пожарных, этому они обучены, а вот противостояние радиации — скажем прямо, дело для них новое… Да и их ли это дело? Ведь пожарные не укомплектованы противорадиационной техникой и специальным обмундированием!

Первыми из первых на пути атомного огня, рвавшегося из поврежденного четвертого блока ЧАЭС, стал пожарный караул во главе с лейтенантом Владимиром Правиком. Через пять минут рядом с товарищами сражался караул под командованием лейтенанта Виктора Кибенка.

Спустя считанные минуты уже руководил и лично участвовал в тушении пожара начальник ВПЧ-2 по охране ЧАЭС майор Леонид Телятников. Несколько часов горстка людей боролась с пламенем, не давая ему перекинуться на соседние энергоблоки.

Их было 28 — пожарных Чернобыля, первыми вступивших в борьбу с атомной стихией, принявших на себя жар пламени и смертоносное дыхание реактора: Владимир Правик, Виктор Кибенок, Леонид Телятников, Николай Ващук, Василий Игнатенко, Владимир Тишура, Николай Титенок, Борис Алишаев, Иван Бутрименко, Михаил Головненко, Анатолий Хахаров, Степан Комар, Андрей Король, Михаил Крысько, Виктор Легун, Сергей Легун, Анатолий Найдюк, Николай Нечипоренко, Владимир Палачега, Александр Петровский, Петр Пивоваров, Андрей Половинкин, Владимир Александрович Прищепа, Владимир Иванович Прищепа, Николай Руденюк, Григорий Хмель, Иван Шаврей, Леонид Шаврей. Их подвиг равен только великим эпохальным событиям во имя мира и людей всей планеты. Они спасли, они заслонили собой всех нас. Шестеро из них — ценой своей жизни.

Из книги Ф.Н. Инкижекова «Огнеборцы»:

Это произошло в ночь с 25 на 26 апреля 1986 года. В 1 час 23 минуты прогремел страшной силы взрыв, поднявший по боевой тревоге караулы лейтенанта Владимира Правика в Чернобыле, а караул лейтенанта Виктора Кибенка в Припяти. В пути следования они увидели багровый отсвет под кубом реакторного блока. Огонь прорвался на крышу машинного зала.

Оценив обстановку, лейтенант Правик принял решение — все имеющиеся в его распоряжении силы бросить на защиту реактора, любой ценой преградить дорогу огню. Лейтенант Кибенок возглавил разведку пожара. От нижней до верхней отметки реакторного блока — 71,5 метра. На восьми его уровнях и в машинном зале надо было погасить многочисленные очаги огня.

Действия майора Телятникова были понятны офицерам и бойцам. Двадцать восемь человек приняли на себя первый удар.

Презирая смерть, сражались с огнем командиры отделений Василий Игнатенко, Василий Булаев и Иван Бутрименко, пожарные Владимир Тишура, Иван Шаврей, Николай Тытенок, Владимир Прищепа, Александр Петровский. Они поставили на карту свою жизнь, чтобы миновала беда людей.

«Эти люди знали, какой пожар они гасили, знали, что им угрожает вовсе не огонь, а радиация. Они его тушили. И они его погасили. В эти минуты они спасали, если хотите, и наши с вами жизни», — так сказал на пресс-конференции о работе пожарных академик А. Воробьев.

Подвиг пожарных Чернобыля навсегда останется для нас примером мужества и героизма. . Несколько часов горстка людей боролась с пламенем, не давая ему перекинуться на соседние энергоблоки. Люди работали на высоте выше 70 метров под постоянной угрозой новых взрывов, в условиях жесткого радиационного излучения.

Источник: http://www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2523

«УРАЛ» 735 Виктора Кибенка — Сообщество «Грузовики и Автобусы» на DRIVE2

Может и было, н не пинайте.

Eсли нe мы, тo ктo жe?— Прикaзa нe будeт, — пoтирaя тo мeстo, гдe eщe вчeрa были брoви, — скaзaл кaпитaн Придaткo. — Нужны дoбрoвoльцы. Стoп! Нe спeшитe дeлaть шaг впeрeд, — прeдупрeдитeльнo пoднял oн руку, кoгдa вeсь стрoй кaчнулся. — Дeлo прeдстoит сeрьeзнoe. Риск нeмaлый.— Здeсь oн вeздe нeмaлый, — зaмeтил лeйтeнaнт Григoрaш.— Вeрнo, лeйтeнaнт.

Дa и прoфeссия у нaс тaкaя — рискoвaть. Всe с пoжaрa, a мы — нa пoжaр. Кoрoчe гoвoря, дeлo тaкoe: я нaшeл мaшину Кибeнкa.Стрoй дрoгнул и нaпрягся!— Дa, рeбятa, я нaшeл бoeвую мaшину Кибeнкa. Мы кaждый дeнь нaзывaeм нa пoвeркax имeнa нaшиx тoвaрищeй, кoтoрыe шaгнули в oгoнь двaдцaть шeстoгo aпрeля. Oни шaгнули нe тoлькo в oгoнь, oни шaгнули в бeссмeртиe. Иx ужe нeт. Нo oни с нaми.

Всeгдa!Кaпитaн зaкaшлялся и пoтeр гoрлo. Гoлoс зaмeтнo сeл и oсип. Этo xaрaктeрнo для всex, ктo рaбoтaeт в Чeрнoбылe: пeрвый выбрoс был с бoльшим кoличeствoм йoдa, кoтoрый удaрил пo щитoвидным жeлeзaм, чтo срaзу жe скaзaлoсь нa гoлoсoвыx связкax.— В oбщeм, бoeвую мaшину нaдo вытaщить, — прoдoлжaл кaпитaн.

— Этo дeлo нaшeй чeсти, чeсти пoжaрныx! Кoгдa-нибудь мaшину Кибeнкa пoстaвят нa пьeдeстaл, кaк сoрoк лeт нaзaд стaвили тaнки, пушки и «кaтюши».Стрoй зaгудeл!— Прaвильнo, кoмaндир. Нaм скoрo уeзжaть, a другиe мaшину мoгут нe нaйти.— Всe пoйдeм!— A скoлькo тaм рeнтгeн?— Тo-тo и oнo, чтo мнoгo. «Урaл» Кибeнкa стoит пoчти у сaмoгo рeaктoрa, — пoскрeб дaвнишнюю щeтину кaпитaн.

— К тoму жe oн увяз в пeскe, a пeрeдниe кoлeсa зaклинилo мeжду рeльсaми.— Знaчит, ктo-тo дoлжeн сeсть зa руль и вывeрнуть кoлeсa? — утoчнил Григoрaш.— Дa, ктo-тo дoлжeн зaбрaться в кaбину и сeсть зa руль.Нaступилa пaузa.— Я тут кoe-чтo прикинул, — прoдoлжaл кaпитaн. — Рaбoтaть нaдo группaми пo три-чeтырe чeлoвeкa. Нaxoдиться в зoнe жeсткoгo oблучeния нe бoлee минуты.

Oтрaбoтaлa oднa группa — ee смeняeт втoрaя, пoтoм трeтья и тaк дaлee. Oблучeниe будeт в прeдeлax нoрмы. A зa минуту мoжнo сдeлaть мнoгo. Кoрoчe гoвoря, трeнирoвaться нaдo в чистoй зoнe, трeнирoвaться дo тex пoр, пoкa всe oпeрaции нe дoвeдeм дo aвтoмaтизмa. Пoдумaйтe… Прикaзa нaм никтo нe дaвaл, a рaбoты прeдoстaтoчнo и бeз мaшины Кибeнкa. Тaк чтo этo дeлo чистo дoбрoвoльнoe.

Пeрвым прoчистил гoрлo Oлeг Григoрaш.— Нaчaльникoм кaрaулa прoшу нaзнaчить мeня, — нaстoйчивo прoсипeл oн.— Нeт, мeня! — прoкaшлял eгo сoсeд.— Тиxo, xлoпцы. Нaчкaрoм буду я! — пoвысил гoлoс Григoрaш. — Кибeнoк был мoим другoм. Мы вмeстe учились. Нaши кoйки стoяли в oднoм кубрикe: мoя чeрeз двe oт кoйки Виктoрa. И в футбoл мы игрaли в oднoй кoмaндe.

Кaпитaн пoсмoтрeл нa высoкoгo, чeрнoбрoвoгo лeйтeнaнтa и нeoжидaннo спрoсил.— Жeнaт?— Дa.— Дeти eсть?— Дoчь, — рaсплылся в улыбкe Oлeг. — Eй ужe мeсяц. Прaвдa, имя eщe нeпридумaл. Кoгдa уeзжaл в Чeрнoбыль, eй былo вoсeмь днeй. Всeгo oдин рaз и видeл. Нo этo ничeгo нe знaчит! — нaxмурился лeйтeнaнт, пoняв пoчeмуэтим интeрeсуeтся кoмaндир.— Лaднo, будeшь нaчкaрoм, — мaxнул рукoй кaпитaн.

И тут у нeгo снoвa пeрexвaтилo гoрлo, нo кaк-тo инaчe, нe пo-чeрнoбыльски: oн вспoмнил свoeгo пятилeтнeгo Вaльку. Дo чeгo жe шустрый пaрнишкa! Дa и дeлo пoжaрнoe любит, в oтцa пoшeл и в дeдa: тaк и нoрoвит удрaть с oтцoм нa дeжурствo и пoсидeть зa рулeм крaснoбoкoй мaшины. Лeйтeнaнтa нaдo бы oстaвить, нo и нe брaть нeльзя — всю жизнь этoт брaвый пaрeнь будeт кaзниться.

A кaк смoтрeть в глaзa пoдчинeнныx?!Чeрнoбыль жeсткo и бeспoщaднo рaсстaвил людeй пo мeстaм, здeсь xрaбрый стaнoвится eщe xрaбрee, a вeлeрeчивый трус прoявляeтся мгнoвeннo — нaшeлся в иx oтрядe и такой. С каким презрением смотрели на него бойцы, возвращаясь после работы у реактора! Здесь дело ясное, с этим парнем придется расстаться.

Обратите внимание

Но как быть с теми, кого в добровольцы брать не стоит, кого надо поберечь для другой работы? Дело в том, что медики скрупулезно следят за тем, кто сколько получил рентген, и как только цифра приближается к отметке в двадцать пять, человека отправляют за пределы тридцатикилометровой зоны.

У многих до этой отметки осталось совсем немного, а работы невпроворот…Когда отряд добровольцев был сформирован, начались тренировки. Загнали один «Урал» в песок, набросали балок, нарыли ям. Водитель и трое бойцов садятся в бронетранспортер. Полный газ, и бетеэр несется к «Уралу». Удар по тормозам — и бойцы выскакивают наружу.

Один разматывает трос, другой набрасывает его на крюк бампера, третий прыгает в кабину. Ревет мотор, из-под колес летят камни, и машина вылезает из песка. Но… на это ушло десять минут. Много, недопустимо много.Два дня тренировались экипажи, пока не научились укладываться в одну минуту.— Всем отдыхать. Завтра утром едем за машиной, — буднично сказал капитан и отправился в свою палатку.

А утром принесли листовки. Одну из них я сохранил. Семь строк стихов, простых, бесхитростных, но какие точные там есть слова.Начкар перед строем сказал тяжело:— Хоть риск и смертелен, но все же…Запнулся, как будто бы горло свело:— Если не мы, то кто же?Если не мы, то кто же? Эти слова могут стать эпиграфом ко всему, что делают люди в районе Чернобыльской АЭС.

Здесь нет волокиты, нет бесконечных согласований, нет оглядки на начальство, здесь люди умеют брать ответственность на себя, здесь без раздумий подставят плечо, вынесут из опасной зоны, отдадут свой респиратор — но при одном единственном условии: если ты рядом, если не прячешься за спины, если занят делом, а не деятельным ничегонеделанием.

За две недели командировки я побывал на АЭС, под четвертым блоком и над ним, ходил по пустынным улицам Припяти, и эта листовка всегда была со мной. Если не мы, то кто же? Здорово сказано, по-мужски! И вообще, мне кажется, что в Чернобыле собрался цвет мужского населения страны. Я еще расскажу об этих людях, назову их имена, так как уверен, что они заслуживают того, чтобы о них знала вся страна.

На часах десять вечера, а еще светло. Не спится. Встаю и в сотый раз иду попить. Воды здесь пьют много, так много, что некоторые шутники, как говорится, на голубом глазу, стали уверять, что если собрать все пустые бутылки, ими можно завалить реактор.— Не спится? — открывая очередную бутылку «нарзана», просипел какой-то парень.— Вам, я смотрю, тоже?— Горло першит.

Как только лягу, начинаю кашлять, да так сильно, что прямо слезы из глаз.— Пройдет, — просипел я. — По себе знаю. Вы тут недавно?— Пятый день.— На десятый кашлять перестанете, зато воды станете пить еще больше.

Читайте также:  Правильное оказание первой помощи: основные моменты и документы

— Спасибо, что утешили, — криво улыбнулся парень и вдруг ни с того, ни с сего предложил, — хотите посмотреть очевидное — невероятное?— Эта передача вроде бы днем— Какая там передача! — поморщился он. — Это не по телеку, а по жизни.Я кивнул — и незнакомец позвал за собой. Идти пришлось недалеко. Прямо за дорогой аккуратная деревенька.

Население эвакуировано, скот вывезен, а куры, гуси и утки остались. Аисты, кстати, тоже. Они уже вывели птенцов и живут себе поживают, как ни в чем не бывало.Как известно, домашняя птица, где бы ни бродила днем, вечером возвращается в свой сарай или курятник. Так вот у этих, если так можно выразиться, стад появились весьма необычные пастухи.

Ни за что не догадаетесь, о ком идет речь! Я тоже не сразу поверил, хотя видел все это метров с двадцати. Не буду томить: как оказалось, в каждом дворе теперь живет лиса. Она ревниво оберегает свое стадо, не подпускает к нему товарок, завтракает, обедает и ужинает расчетливо и экономно, не уничтожая птиц сверх меры.

Важно

Собак в селах нет, их или вывезли, или отстреляли, так как сбиваясь в стаи, они стали опасны — вот лисы и чувствуют себя полновластными хозяйками покинутых деревень.— Ну что? — восхищенно похахатывал парень. ——Чем не очевидное —невероятное? А ведь расскажи — никто не поверит!— Поверят, — успокоил я. — Скажете, что был свидетель… Ну что, теперь на боковую?— Ага, — зевнул он. — Спокойной ночи.

Только улеглись, только заснули — тревога! Грохот сапог, рев двигателей, звон колоколов! Все чего-то кричат, куда-то бегут, а с ними и я. Через несколько минут, раздирая сиренами воздух, пожарные машины уже несутся в сторону АЭС. Неужели снова взрыв, неужели что-то горит? Нет, машины свернули на проселок. Оказывается, загорелся лес.

Огонь может отрезать дорогу, а если он перепрыгнет через бетонку, под угрозой окажется Чернобыль.Едкий дым, треск падающих деревьев, стук топоров, визг пил, клацанье лопат. Часа через три очаг окружили мертвой зоной пустоты.Дорогу отстояли. А на рассвете подъехали другие расчеты и огонь задавили окончательно.— Отбой, — устало выдохнул командир, когда вернулись в расположение.

— К реактору поедем завтра.День прошел спокойно, а рано утром бронетранспортер и две машины с запасными экипажами отправились в путь. Он, кстати, короток, но наша небольшая колонна растянулась на целый километр. Я сидел в последней машине и ничего не понимал: водитель то отставал от передней машины на несколько сотен метров, то вообще останавливался и ждал, когда уляжется пыль.

— В чем дело? — не выдержал я. — Почему так странно едем?— Потому, — терпеливо объяснял капитан, — что самое страшное здесь не радиоактивное излучение, а пыль, несущая заряд радиоактивности. Она проникает везде и всюду, поэтому меня следует отстранить от руководства операцией, — хлопнул он себя по лбу.

— Вместо того, чтобы ждать, когда осядет пыль от передней машины, надо было пустить между нами самую обычную поливалку.Балда! — не стесняясь подчиненных, заявил он. — Как вижу, возражений от членов экипажа не поступало, значит, так оно и есть.— Да ладно вам, — пожалел его водитель. — Приедем на полчаса позже — только и делов.— Делов, — покосился в его сторону капитан.

— Во-первых, не делов, а… — тут он махнул рукой и замечание делать почему-то не стал. — Короче говоря, работы у нас столько, что дорога каждая минута. Так что поливалка нам бы не помешала, — никак не мог простить себе оплошности капитан, — а я об этом не подумал.Чем ближе к АЭС, тем жарче. Странное дело, температура везде вроде бы одинаковая, но в районе АЭС, как в печке.

Потом-то я понял, в чем дело: и кажущаяся жара, и обильный пот, и вздутые желваки — все это у тех, кто идет сюда впервые. Потом привыкаешь, по себе знаю. Главное — первый выход из люка, первое прикосновение к зараженной земле, первый шаг к реактору.Один опытный человек сказал: «Если видишь лужу, обойдешь. А тут не видишь ни одной и в то же время знаешь, что все время ходишь по лужам».

В этом я тоже убедился, когда вернулся после одного из посещений АЭС: на правом сапоге дозиметр показывал одну дозу облучения, а на левом — совсем другую, в пять раз большую. Значит, попал в ту самую лужу, иначе говоря, на что-то наступил. Увидеть это «что-то», почувствовать или ощутить невозможно.Около третьего блока наша колонна остановилась.— Дальше пойдет бетеэр, — сказал капитан.

— В нем безопаснее. Работаем ровно минуту — и назад. Санек, — обернулся он к водителю бронированной машины, — теперь все в твоих руках. Бей по газам так, чтобы слышали даже в Киеве. Чем быстрее подъедешь и чем быстрее отъедешь, тем меньше ребята облучатся. Все, включаю секундомер!Побледневший Санек так даванул на газ, что бетеэр сорвался с места, как спринтер с низкого старта. Бросок вперед.

Люк настежь. Прыжок на землю. Рывок к машине Кибенка. Трос — на буксирный крюк.— Все назад! — глухо, через респиратор кричит капитан.— В запасе десять секунд. Я успею открыть дверцу, — просит Григораш.— Действуй.Рывок — дверца не открывается. Еще рывок! Бесполезно.— Заклинило?— Да.— Давай помогу, — подбежал кто-то.— Пять секунд! — снова закричал капитан.Рывок. Еще рывок. Скрежет. Звон.— Порядок, открыл! — воскликнул Григораш.— К бетеэру, бегом!Когда командир нажал на кнопку хронометра, оказалось, что работали шестьдесят три секунды.— Заметил, как вывернуты колеса? — спросил капитан.— Заметил, — тяжело выдохнул Григораш. — Может, попробуем волоком, не трогая руля? В кабине черт-те сколько рентген. — Не получится, машина очень тяжелая. Спокойно, Олег, за минуту ничего страшного не случится: все зависит от времени пребывания в зоне облучения.Ни со второй, ни с третьей попытки вытащить машину не удалось — так глубоко она увязла. К тому же мешали рельсы, да и руль никак не вывернуть в нужную сторону. Но вот в кабину прыгнул сержант Олефир.— Попробуй враскачку! — крикнул он водителю бетеэра. — Вперед — назад, вперед — назад.

Тот молча кивнул и так нажал на газ, что мотор зазвенел от натуги. Ура, машина качнулась! Сержант поймал момент и вывернул руль. Бетеэр напрягся, чуточку подпрыгнул — и вот машина пошла, пошла, пошла.

Ее поставили под чудом уцелевшим деревом. Из самой опасной зоны боевую машину Кибенка вытащили, но она сама являлась таким серьезным источником радиации, что некоторое время побудет в отстое.— А потом мы ее дезактивируем, отмоем, отчистим и поставим на пьедестал, — удовлетворенно улыбаясь, сказал капитан.

— Думаю, что красный «Урал» с надписью на дверце «Припять» будет хорошим памятником нашим павшим товарищам.Обожженное радиацией дерево. Опаленная боевая машина. И десять бойцов пожарной охраны с обнаженными головами. Пилотки снять можно, респираторы ни в коем случае.

Потом кто-то достал из кармана листовку и прикрепил к лобовому стеклу боевой машины Кибенка. «Если не мы, то кто же?» Это слова видны издалека. Они видны и слышны здесь всюду, даже если и не написаны.

Но как хочется, чтобы на всю страну прозвучали заключительные слова этой стихотворной листовки:Перед рассветом развеялся дымСмертельно тяжелого боя.Давайте встанем и помолчим,

О подвиге этом помня.

17 фeврaля 1963 гoдa в пoсeлкe Ивaнoвкa Нижнeсeрoгoзскoгo рaйoнa Xeрсoнскoй oблaсти рoдился Виктoр Никoлaeвич КИБEНOК — пoжaрный, лeйтeнaнт внутрeннeй службы. Гeрoй Сoвeтскoгo Сoюзa (1986, пoсмeртнo).

Виктoр Кибeнoк — нaчaльник кaрaулa I вoeнизирoвaннoй пoжaрнoй чaсти Упрaвлeния внутрeнниx дeл Киевского облисполкома (охрана Чернобыльской АЭС).Вместе с другими пожарными (В.Игнатенко, В.Правиком, Л.Телятниковым и др.) принимал участие в тушении пожара в первые часы после аварии на Чернобыльской АЭС 26 апреля 1986 года.

Во время тушения получил высокую дозу облучения, был отправлен на лечение в Москву, где и скончался 11 мая 1986 года в 6-й клинической больнице.Похоронен на Митинском кладбище в Москве.

26 апреля 1996 года за исключительное личное мужество и самоотверженность, высокий профессионализм, проявленные во время ликвидации аварии на Чернобыльской АЭС награждён знаком отличия Президента Украины — звездой «За мужество» (посмертно).

Хотя автомобилей Урал было использовано не особенно много, но всё же Урал-375 можно назвать полноценным ликвидатором последствий аварии на ЧАЭС. Военные практически не использовали Урал-375 для доставки личного состава на ЧАЭС. Для этих целей чаще использовались 131-ые ЗиЛы. Хотя несколько грузовиков Урал-375 (377?) находились в Рассохе.

Зато очень активно использовались пожарные автоцистерны АВ-40 на шасси Урал-375 для проведения дезактивационных работ на территории зоны отчуждения. А если быть точнее, при помощи данных машин обрабатывали здания (в Припяти например) и лесопосадки вдоль дорог специальным синтетическим составом. Если быть точнее, то проводили пылезакрепление синтетическими растворами.

Подробней об этом можно прочитать в разделе ЛПА.Стоит также упомянуть, что в ночь 26 апреля 1986 года АВ-40 на шасси Урал-375 был в составе пожарного караула ЧАЭС. Именно этот караул первым прибыл тушить пожар, начавшийся после взрыва.

Машины пожарных расчётов, тушивших 4-ый энергоблок, были захоронены в могильнике.

Совет

А вот техника, принимавшая участие в дезактивации, большей частью была оставлена на площадке в Рассохе.

КОММЕНТАРИИ ПРИВЕТСТВУЮТСЯ

Источник: https://www.drive2.ru/c/862077/

Официальный сайт школы № 1 г. Славутича — Книга памяти «Живы, пока помним»: Посвящается тем, кто погиб в Чернобыльском пекле..КИБЕНОК ВИК

облучения. С подорванным здоровьем он был отправлен на лечение в Москву. Скончался в 6-й клинической больнице 11 мая 1986 года.

Похоронен в Москве на Митинском кладбище.

Имя Героя увековечено на мраморной плите мемориала «Героям–Чернобыльцам», возведённого в сквере на бульваре Верховной Рады столицы Украины города-героя Киева. 

Указом Президента Украины  № 298/96 от 26.04.1996

укомплектованы противорадиационной техникой и специальным обмундированием! Первыми из первых на пути атомного огня, рвавшегося из поврежденного четвертого блока ЧАЭС, стал пожарный караул во главе с лейтенантом Владимиром Правиком. Через пять минут рядом с товарищами сражался караул под командованием лейтенанта Виктора Кибенка.

Спустя считанные минуты уже руководил и лично участвовал в тушении пожара начальник ВПЧ-2 по охране ЧАЭС майор Леонид Телятников. Несколько часов горстка людей боролась с пламенем, не давая ему перекинуться на соседние энергоблоки. Люди работали на высоте выше 70 метров под постоянной угрозой новых взрывов, в условиях жесткого радиационного излучения.

Их было 28 — пожарных Чернобыля, первыми вступивших в борьбу с атомной стихией, принявших на себя жар пламени и смертоносное дыхание реактора: Владимир Правик, Виктор Кибенок, Леонид Телятников, Николай Ващук, Василий Игнатенко, Владимир Тишура, Николай Титенок, Борис Алишаев, Иван Бутрименко, Михаил Головненко, Анатолий Хахаров, Степан Комар, Андрей Король, Михаил Крысько, Виктор Легун, Сергей Легун, Анатолий Найдюк, Николай Нечипоренко, Владимир Палачега, Александр Петровский, Петр Пивоваров, Андрей Половинкин, Владимир Александрович Прищепа, Владимир Иванович Прищепа, Николай Руденюк, Григорий Хмель, Иван Шаврей, Леонид Шаврей. Их подвиг равен только великим эпохальным событиям во имя мира и людей всей планеты. Они спасли, они заслонили собой всех нас. Шестеро из них — ценой своей жизни.

Отрывок из книги Ф.Н. Инкижекова «Огнеборцы»

На восьми его уровнях и в машинном зале надо было погасить многочисленные очаги огня.

Двадцатитрехлетние офицеры решали эту задачу в сложнейшей, смертельно опасной обстановке. Майор Телятников, опытный командир, прек

сно понимал, чем грозит пожар на блоке. Надо было продержаться до прибытия подкрепления. Не допустить развитие пожара до катастрофического. Действия майора Телятникова были понятны офицерам и бойцам. Двадцать восемь человек приняли на себя первый удар.

Презирая смерть, сражались с огнем командиры отделений Василий Игнатенко, Василий Булаев и Иван Бутрименко, пожарные Владимир Тишура, Иван Шаврей, Николай Тытенок, Владимир Прищепа, Александр Петровский. Они поставили на карту свою жизнь, чтобы миновала беда людей.

«Эти люди знали, какой пожар они гасили, знали, что им угрожает вовсе не огонь, а радиация. Они его тушили. И они его погасили. В эти минуты они спасали, если хотите, и наши с вами жизни», — так сказал на пресс-конференции о работе пожарных академик А. Воробьев.

Памятник Виктору Кибенку на родине в Иванкове

Зал Славы в Черкасском пожарном  училище

Памятник пожарным-героям В.Правику и В.Кибенку в Черкасском пожарном училищеСвидетельство о рождении Виктора Кибенка хранится в Национальном музее Чернобыля в г.Киеве.

Фотография Василия Игнатенко с женой Людмилой и Виктора Кибенка с женой Татьяной Исторический музей Брагин, Республика Беларусьг.Иванков Виктор Кибенок …детствоВыпускной класс Виктора.

Он стоит в последнем ряду, чуть правее.

Родители Героя Советского Союза Виктора Кибенка :

мать – Ирина Иосифовна, отец – Николай Кузьмич<\p>

«… Цветы вплетает Родина в венок Вам, мальчики, герои-лейтенанты, Владимир Правик, Виктор Кибенок…»                                              

читать дальше: ИГНАТЕНКО ВАСИЛИЙ  ИВАНОВИЧ

 

Источник: http://coolschool1.at.ua/index/kniga_pamjati_quot_zhivy_poka_pomnim_quot_posvjashhaetsja_tem_kto_pogib_v_chernobylskom_pekle_kibenok_vik/0-412

«Когда я показала награды покойного сына, чиновники возмутились: «Мы его в Чернобыль не посылали!»

26 апреля в Украине — день скорби по тем, кто в 1986 году погиб, спасая мир от последствий Чернобыльской катастрофы, крупнейшей за всю историю атомной энергетики. Четвертый блок АЭС взорвался во втором часу ночи, выбросив большое количество радиоактивных веществ. Начался пожар.

Первыми к месту ЧП прибыли дежурный караул (им руководил лейтенант Владимир Правик) из пожарной части ВПЧ-2 по охране ЧАЭС и караул (возглавлял его лейтенант Виктор Кибенок) 6-й военизированной пожарной части Припяти.

Ценою своих жизней пожарные не дали огню перекинуться на третий энергоблок, иначе последствия были бы непредсказуемы…

— Виктор с детства мечтал пойти по стопам своего папы — моего мужа, который был майором пожарной службы, — вытирая слезы, вспоминает мама героя 77-летняя Ирина Кибенок, живущая во Львове.

— Мы тогда жили в райцентре Иванков, недалеко от Припяти и Чернобыля. Красивый, тихий городок. Сын часто ездил с мужем на чрезвычайные происшествия, восхищался, что его отец спасает людей.

После школы Виктор год проработал на Чернобыльской атомной станции, а потом пошел учиться в Черкасское пожарно-техническое училище МВД СССР, которое окончил в 1984 году. Получил звание лейтенанта. Перед выпуском огорошил: «Мама, меня по распределению посылают на Север». Я схватилась за голову.

Какая же мать отпустит от себя ребенка Бог знает куда? Говорю мужу: «Делай что-то, чтобы он тут остался!» И ему удалось добиться, чтобы сын служил в пожарной части Припяти. А поехал бы на Север, остался бы жив… Вскоре Виктор женился на прекрасной девушке Тане, это была красивая пара. Но их счастье дли­лось недолго.

*В этом году мама Виктора Кибенка Ирина Иосифовна вряд ли сможет съездить в Москву на могилу сына — из-за обострившихся проблем со здоровьем (на фото с дочерью Татьяной)

Витя был на дежурстве, когда взорвался реактор. Мы утром ждем, а его все нет. Начали волноваться, муж стал звонить по всем телефонам. Тогда узнали о пожаре на АЭС, да и сами увидели — в сторону станции шли машины с песком и цементом. Обстановка кругом была такая напряженная, как будто началась война.

Наконец узнали, что весь их караул отвезли в городскую больницу Припяти. Уже потом нам рассказали, что ребята самыми первыми приступили к тушению пожара, убирали радиоактивные элементы с крыши. И все это делали без масок, защитных костюмов, голыми руками.

К тому же стоял такой жар, что они сняли куртки и работали в одних рубашках, а сапоги прилипали к раскаленной поверхности крыши…

— Мы собрались ехать в больницу, но нам позвонили врачи и предупредили: «Все пострадавшие сильно облучены. К сожалению, тут мы помочь ничем не можем, их забирают в Москву, в 6-ю клиническую больницу», — присоединяется к нашему разговору сестра Виктора Кибенка 48-летняя Татьяна.

— Отправили их на самолете. Можете себе представить, какие гигантские дозы облучения были у наших ребят, если перевозившие их летчики потом умерли от лучевой болезни, а самолет пришлось утилизировать! Прошло еще десять дней, снова звонок — уже от московских медиков.

Мы и все родители пострадавших так на него надеялись! Первому пересадили костный мозг коллеге брата Василию Игнатенко, донором стала его родная сестра (она серьезно болеет до сих пор). Увы, положительного результата это не дало. От пересадок отказались.

В больнице нас к брату не пускали, да и сами врачи заходили к нему буквально на секунды, чтобы сделать очередной укол или поставить капельницу, и тут же выскакивали в коридор. Беременная жена Виктора Таня буквально умолила медсестру пустить ее к мужу на минуту. Облучилась, позднее потеряла ребенка.

А 9 мая Виктору внезапно стало лучше. Сам встал с больничной койки, пошел в душ. Перед этим похлопал по плечу уже ослепшего Володю Правика: «Все будет хорошо, мы с тобой еще повоюем! И чарку не раз выпьем!» Умерли они оба в ночь с 10 на 11 мая, а потом все остальные ребята…

— Муж пришел ко мне: «Ирина, не плачь, не кричи — нашего сына больше нет…» — тяжело вздыхает Ирина Иосифовна. — Моему мальчику было всего 22 года. С сердечным приступом я попала в больницу, но помощи от медиков там фактически не получила — как только врачи слышали, что я из Чернобыля, от меня шарахались, как от прокаженной.

При этом сотрудники КГБ и высокие московские чиновники требовали от нас: «Над телом Виктора не плачьте! Тут слишком много иностранных корреспондентов».

*Обрабатывая развалины реактора на ЧАЭС, многие вертолетчики получили огромные дозы облучения

Во время похорон мы, вопреки запретам, добились, чтобы цинковый гроб Виктора открыли. Смотреть на него было страшно — кожа отслаивалась, волосы полностью выпали, руки и ноги черные от ожогов. Увидев это, я упала в обморок. Позднее все могилы заливали бетоном — слишком большая была радиация от захоронения.

Поминальные девять и 40 дней мы проводили в Москве, прячась в лесопосадке. Нам не разрешали проводить поминки! Объясняли: «Чтобы не было паники среди людей».

Домой нас везли в отдельном вагоне под присмотром сотрудников спецслужб и проводников, которые запрещали с кем-либо общаться, что-то рассказывать…

Золотая звезда и орден Ленина стали семейной реликвией.

На неоднократные предложения сдать их в музей Ирина Иосифовна отвечала категорическим отказом: «Вы у меня уже сына забрали!» В Иванкове на стене дома, где жил герой, висит памятная табличка, во дворе ему установлен памятник, одна из улиц города названа его именем.

— Через шесть лет после этой трагедии умер мой муж, — продолжает Ирина Иосифовна. — Он принимал после работ на АЭС «грязную» технику, облучился, заболел раком. Моя дочь Таня потеряла ребенка. После этого мы переехали во Львов, где жили мои сестры.

Как оказалось, мы с дочерью тоже получили свою порцию рентген. Во время катастрофы работали с ней на складе пожарной воинской части — принимали у офицеров и солдат (ликвидаторов) облученную грязную одежду, выдавали чистую.

Сейчас у меня первая категория ликвидатора, у Тани — третья, у ее мужа (тоже пожарного, три года проработал вахтовым методом на станции) — вторая. Печально, но все понемногу забывают, что был Чернобыль, а молодежь вообще плохо понимает, о чем идет речь.

О нас помнят только киевские и львовские пожарные. Часто проведывают, приносят лекарства, продукты, интересуются бытовыми проблемами.

Каждый год они выделяли деньги на поездку на могилу сына, оплачивали гостиницу и питание. Московские пожарные нас там прекрасно встречали и провожали. Они хорошо ухаживают за могилами: каждый год и митинг, и богослужение, и всегда свежие цветы.

В этом году поехать из-за болезней не смогу: перенесла инсульт и операцию на щитовидке, ноги отказывают, к тому же сахарный диабет, высокое давление, глаукома. Пенсии в 2700 гривен даже на лекарства не хватает. За погибшего в Чернобыле сына — Героя Советского Союза — государство доплачивает мне… 24 гривни.

Из льгот — 50 процентов платы за квартиру, 150 гривен на «чистые продукты» и бесплатный проезд в транспорте. Но водители маршруток на меня смотрят косо: «Сколько дали за инвалидность?» Я выхожу на остановке и объясняю им: «Отдала сына, мужа, внука и сама порезана на операциях». Некоторые из них извиняются.

Просила, показав все награды сына, установить в нашей квартире льготный телефон, а в ответ услышала от возмущенных чиновников: «Мы, что ли, посылали его в Чернобыль?»

— Телефон мы поставили сами, — уточняет Татьяна Кибенок. — Но номер недавно отключили, даже «скорой» вызвать не можем в случае беды. Каким-то образом мы оказались должны… десять тысяч гривен за разговоры. Суд провели почему-то без нас. Теперь угрожают конфискацией имущества. Что делать, не представляем, на адвокатов у нас просто нет средств…

P.S. По различным данным, в течение первого месяца после Чернобыльской катастрофы от полученного облучения погибло от 30 до 100 пожарных и работников АЭС.

Радиоактивное облако, образовавшееся в результате взрыва реактора, накрыло территории Украины, Белоруссии, Российской Федерации и большую часть Европы.

Сколько десятков (сотен?) тысяч человек после этого умерло от лучевой болезни или рака, неизвестно до сих пор. Вечная им память.

Сергей Карнаухов

Источник: https://dislife.ru/articles/view/30522

Герои Чернобыля

30 лет назад, 26 апреля 1986 года на Чернобыльской атомной электростанции произошла авария. На четвертом энергоблоке прогремел взрыв.

Реактор был полностью разрушен, радиоактивное облако накрыло большую территорию Украины, Белоруси, России — больше 200 тысяч квадратных километров.

Авария расценивается как крупнейшая в своем роде за всю историю атомной энергетики. Ликвидаторами аварии на ЧАЭС признаны 600 000 человек.

Пять ликвидаторов из тех, кто первыми вступили в бой с огнем на ЧАЭС, получили посмертно героя Украины

Николай Ващук, командир. Его отделение проложило пожарный рукав на кровлю ЧАЭС. Он работал на большой высоте в условиях высокого уровня радиации, температуры и задымленности. Благодаря решительности пожарных распространение огня в сторону третьего энергоблока было остановлено.

Bасилий Игнатенко, командир. Был в числе первых, кто поднялся на крышу пылающего реактора. Борьба с пожарами шла на большой высоте — от 27 до 71,5 м. Василий вынес из огня Николая Ващука, Николая Титенко и Владимира Тишуру, когда те потеряли сознание из-за высокой радиации.

Александр Лелеченко, замначальника электрического цеха Чернобыльской АЭС. После взрыва, оберегая молодых электриков, сам трижды ходил в электролизную. Не отключи он аппаратуру, станция взорвалась бы, как водородная бомба. Получив медпомощь, отпросился у врачей на свежий воздух, а сам сбежал на энергоблок снова помогать товарищам.

Николай Титенок, пожарный. Не имея ни малейшего представления о том, что его ждет, прибыл, как и товарищи, в безрукавках, безо всякой защиты от радиации. Куски радиоактивного графита отбрасывал сапогами и брезентовыми рукавицами. Из-за высокой температуры пожарные сняли противогазы в первые 10 минут. Без такой самоотверженности выброс радиации был бы намного большим.

Владимир Тишура, старший пожарный. Был в числе тех, кто тушил реакторный зал — здесь был максимальный уровень радиации. Уже через полчаса появились первые пораженные из числа пожарных. У них стала проявляться рвота, «ядерный загар», снималась кожа с рук. Они получили дозы около 1000—2000 мкР/час и более (норма — до 25 мкР).

Выжил, получив смертельную дозу

Леонид Телятников

В 1986 году Леонид Телятников работал начальником пожарной части Чернобыльской атомной станции. Уже через несколько минут после взрыва он вместе с командой, состоящей из 29 пожарных, помчался на станцию. «Я абсолютно не представлял себе, что произошло и что нас ждет, — вспоминал он.

— Но когда мы приехали на станцию, я увидел развалины, охваченные вспышками огней, напоминающих бенгальские. Затем заметил голубоватое свечение над развалинами четвертого реактора и пятна огня на окружающих зданиях. Эта тишина и мерцающие огни вызывали жуткие ощущения».

Понимая всю опасность, Телятников дважды поднимался на крышу машзала и реакторного отделения, чтобы погасить пожар. Это была самая высокая и самая опасная точка. Благодаря тому, что Телятников, как руководитель, правильно поставил задачи, выбрал расположение пожарных машин — огонь не перекинулся на соседние блоки и был потушен.

В сентябре 1986 года 37-летнему Телятникову было присвоено звание Герой Советского Союза, вручен орден Ленина. Скончался он в декабре 2004 года.

В смертельную схватку с огнем вступили пожарные. Уже через семь минут после сигнала тревоги на АЭС приехали пожарные расчеты. Командовал ими майор внутренней службы Леонид Петрович Телятников.

Рядом с ним в первых рядах огнеборцев находились командиры пожарных караулов 23-летние лейтенанты внутренней службы Виктор Николаевич Кибенок и Владимир Павлович Правик. Своим примером они увлекали бойцов, давали четкие команды, шли туда, где было опаснее всего.

Пожарные совершили настоящий подвиг — отвели беду, спасли тысячи человеческих жизней. Но доза радиации, которую получили отважные офицеры, оказалась очень высокой.

Золотой Звездой Героя был награжден и Леонид Телятников. После лечения он продолжил службу, стал генералом. Но болезнь не отступала. Герой ушел из жизни в 2004 году.

Вернемся вновь в трагические дни Чернобыля. Как складывались дела после того, как отбили первый огненный удар? Бойцы пожарной охраны продолжали свой ратный труд.

Вахту на огневом рубеже приняли сводные отряды из пожарных частей всей страны.

Руководил их действиями подполковник внутренней службы начальник оперативно–тактического отдела ГУПО МВД СССР,  Владимир Михайлович Максимчук.

Последствия ее были бы гораздо серьезнее, чем последствия катастрофы 26 апреля. Оценив обстановку, Максимчук избрал единственно правильный в той ситуации метод тушения: пожарные входили в опасную зону звеньями по пять человек, работали там не более 10 минут, а затем их тут же заменяло другое звено.

Сам Владимир Михайлович принимал личное участие в разведке очага поражения, затем почти 12 часов не выходил из зоны пожара и, уже отдавая последние силы, сделал расчет пенной атаки, которая добила оставшиеся очаги огня. Умелые действия Владимира Максимчука спасли людей (более трехсот человек!), станцию и, как говорят, полпланеты.

Предложенная им тактика тушения пожаров на атомных объектах прежде не имела аналогов и впоследствии стала достоянием мирового сообщества пожарных. Позднее медики определили: в эти драматические часы подполковник Максимчук получил сверхвысокую дозу радиации — около 700 рентген. С тяжелыми лучевыми ожогами ноги и дыхательных путей его доставили в госпиталь МВД в Киеве.

Информация о случившемся была засекречена, а подвиг командира своевременно оценен не был… Владимиру Михайловичу целых восемь лет маячил смертельный приговор, однако он оптимизма не терял, продолжал кропотливо трудиться, добиваться поставленных целей, при этом так же, как и раньше, часто рисковал своей жизнью.

И дальше – несмотря на тяжелейшую мучительную болезнь (рак щитовидной железы и рак желудка), прогрессировавшую с 1989 года вследствие облучения в Чернобыле, перенеся несколько сложных операций, продолжал вершить большие дела.

В 1990 году Владимиру Максимчуку было присвоено звание «генерал-майор внутренней службы», в том же году был назначен на должность Первого заместителя начальника Главного управления пожарной охраны МВД СССР.

Благодаря его упорству и личному участию в стране был заложен фундамент аварийно-спасательной службы – в структуре пожарной охраны, создана сеть специализированных отрядов по проведению первоочередных аварийно-спаса­тельных работ (ставших прототипом современного МЧС России), организован выпуск новейшей пожарной техники, пожарно-технического вооружения и аварийно-спасательного оборудования.        В 1992 году он возглавил пожарную охрану Москвы, где был произведен коренной переворот в работе службы: созданы первая в России вертолетная пожарно-спасательная служба, специальный отряд по тушению крупных и наиболее опасных пожаров, пожарные части получили современную аварийно-спасательную технику, открыт учебный центр по подготовке пожарных специалистов, полностью модернизирована служба «01».  Последним подвигом отважного пожарного стало быстрое тушение зданий «Белого Дома» и мэрии Москвы после трагических событий в октябре 1993 года. 22 мая 1994 года Владимира Михайловича не стало. Именем бесстрашного офицера названы: школа на родине, пожарный катер в Москве, специализированная пожарная часть N2, в которой он начинал свою службу в Москве, Московский Технический пожарно-спасательный колледж №57. С 1994 года проводятся международные соревнования по пожарно-прикладному спорту на Кубок генерала Максимчука. В 2003 году указом президента Российской Федерации Владимиру Михайловичу Максимчуку посмертно было присвоено звание Героя России.

Подвиг героев-чернобыльцев всегда будет служить для российских и украинских пожарных примером мужества, высочайшего профессионализма и верности своему долгу.

Антонова Юлия

Управление по ВАО Главного управления МЧС России по г. Москве

Источник: https://moscow.mchs.ru/document/612355

презентация «Герои Чернобыля»

Слайд 1

Муниципальное бюджетное общеобразовательное учреждение муниципального образования Плавский район «Центр образования №3» ГЕРОИ ЧЕРНОБЫЛЯ Выполнила Симакова Мария, ученица 5 класса Руководитель Зуева Татьяна Николаевна 2016

Слайд 2

Апрельская ночь началась как обычно: Весна расцветала, и Припять текла. И служба неслась в караулах привычно. И не было в душах предчувствия зла. Царило вокруг предвкушение мая. Черемуха пахла над тихой рекой… И спала страна – необъятна, родная, И был в каждом доме уют и покой.

Слайд 3

Чернобыль 26 апреля 1986 года… Воздух кажется чист и тягуч, Ночь тепла и совсем не верится, Что сквозь стены незримый луч В нас прямо наводкою целится. Ночь… Город спит и ещё не знает, то, Что горе врасплох застало. Что в открытые окна влетает Стронций к детям под одеяла.

Слайд 4

26 апреля 1986 года произошла страшнейшая катастрофа в истории человечества. Невозможно представить глубину последствий, которые могла бы принести чернобыльская беда, если бы не мужество и героизм людей, принявших участие в ликвидации этой аварии.

Слайд 5

Внезапный взрыв Чернобыльской АЭС! Реактор, а за ним – энергоблок – Разрушен! Мощный выброс до небес! Из жерла — радиации поток На сотни метров поднимался ввысь! Горел графит, и плавилась смола… Простую человеческую жизнь, В себя вобрала атомная мгла. 1 час 23 минуты…

Слайд 6

Огонь и мрак – невидим враг. До смерти шаг – потом бессмертие. Ни перестрелок, ни атак. Но жить лишь так – ценою смерти.

Слайд 7

Они были первыми… 28 пожарных бросились навстречу неизвестности и бессмертия. Их подвиг равен только великим эпохальным событиям во имя мира и людей всей планеты. Они спасли, они заслонили собой всех нас.

Слайд 8

Слайд 9

Алишаев Борис Бутрименко Иван Головненко Михаил Хахаров Анатолий Комар Степан Король Андрей Крысько Михаил

Слайд 10

Легун Виктор Легун Сергей Найдюк Анатолий Нечипоренко Николай Палачега Владимир Петровский Александр Пивоваров Пётр

Слайд 11

Половинкин Андрей Прищепа Владимир Александрович Прищепа Владимир Иванович Руденюк Николай Хмель Григорий Шаврей Иван Шаврей Леонид

Слайд 12

Слайд 13

Источник: https://nsportal.ru/ap/library/drugoe/2016/07/07/prezentatsiya-geroi-chernobylya

Герои Чернобыля

Главная » 2017 » Сентябрь » 24 » Герои Чернобыля

26 апреля 1986 года на Чернобыльской атомной электростанции произошла авария. На четвертом энергоблоке прогремел взрыв. Реактор был полностью разрушен, радиоактивное облако накрыло большую территорию Украины, Белоруси, России — больше 200 тысяч квадратных километров. Авария расценивается как крупнейшая в своем роде за всю историю атомной энергетики. Ликвидаторами аварии на ЧАЭС признаны 600 000 человек. Пять ликвидаторов из тех, кто первыми вступили в бой с огнем на ЧАЭС, получили посмертно героя Украины.  Николай Ващук, командир. Его отделение проложило пожарный рукав на кровлю ЧАЭС. Он работал на большой высоте в условиях высокого уровня радиации, температуры и задымленности. Благодаря решительности пожарных распространение огня в сторону третьего энергоблока было остановлено. Bасилий Игнатенко, командир. Был в числе первых, кто поднялся на крышу пылающего реактора. Борьба с пожарами шла на большой высоте — от 27 до 71,5 м. Василий вынес из огня Николая Ващука, Николая Титенко и Владимира Тишуру, когда те потеряли сознание из-за высокой радиации.  Александр Лелеченко, замначальника электрического цеха Чернобыльской АЭС. После взрыва, оберегая молодых электриков, сам трижды ходил в электролизную. Не отключи он аппаратуру, станция взорвалась бы, как водородная бомба. Совет Получив медпомощь, отпросился у врачей на свежий воздух, а сам сбежал на энергоблок снова помогать товарищам.  Николай Титенок, пожарный. Не имея ни малейшего представления о том, что его ждет, прибыл, как и товарищи, в безрукавках, безо всякой защиты от радиации. Куски радиоактивного графита отбрасывал сапогами и брезентовыми рукавицами. Из-за высокой температуры пожарные сняли противогазы в первые 10 минут. Без такой самоотверженности выброс радиации был бы намного большим.  Владимир Тишура, старший пожарный. Был в числе тех, кто тушил реакторный зал — здесь был максимальный уровень радиации. Уже через полчаса появились первые пораженные из числа пожарных. У них стала проявляться рвота, «ядерный загар», снималась кожа с рук. Они получили дозы около 1000—2000 мкР/час и более (норма — до 25 мкР).  Выжил, получив смертельную дозу Леонид Телятников В 1986 году Леонид Телятников работал начальником пожарной части Чернобыльской атомной станции. Уже через несколько минут после взрыва он вместе с командой, состоящей из 29 пожарных, помчался на станцию. «Я абсолютно не представлял себе, что произошло и что нас ждет, — вспоминал он. — Но когда мы приехали на станцию, я увидел развалины, охваченные вспышками огней, напоминающих бенгальские. Затем заметил голубоватое свечение над развалинами четвертого реактора и пятна огня на окружающих зданиях. Эта тишина и мерцающие огни вызывали жуткие ощущения». Понимая всю опасность, Телятников дважды поднимался на крышу машзала и реакторного отделения, чтобы погасить пожар. Это была самая высокая и самая опасная точка. Благодаря тому, что Телятников, как руководитель, правильно поставил задачи, выбрал расположение пожарных машин — огонь не перекинулся на соседние блоки и был потушен. Действие высокого уровня радиации ликвидаторы почувствовали прямо на пожаре. «Отец сказал мне, что второй раз еле спустился с крыши реактора, настолько ему было плохо», — рассказывал нам сын героя Олег Телятников. Леонид получил дозу облучения в 520 бэр — практически смертельную, но выжил. В сентябре 1986 года 37-летнему Телятникову было присвоено звание Герой Советского Союза, вручен орден Ленина. Скончался он в декабре 2004 года. В смертельную схватку с огнем вступили пожарные. Уже через семь минут после сигнала тревоги на АЭС приехали пожарные расчеты. Командовал ими майор внутренней службы Леонид Петрович Телятников. Рядом с ним в первых рядах огнеборцев находились командиры пожарных караулов 23-летние лейтенанты внутренней службы Виктор Николаевич Кибенок и Владимир Павлович Правик. Своим примером они увлекали бойцов, давали четкие команды, шли туда, где было опаснее всего. Обратите внимание Пожарные совершили настоящий подвиг — отвели беду, спасли тысячи человеческих жизней. Но доза радиации, которую получили отважные офицеры, оказалась очень высокой. Лейтенантам Виктору Кибенку и Владимиру Правику посмертно присвоено звание Героя Советского Союза. Золотой Звездой Героя был награжден и Леонид Телятников. После лечения он продолжил службу, стал генералом. Но болезнь не отступала. Герой ушел из жизни в 2004 году. Вернемся вновь в трагические дни Чернобыля. Как складывались дела после того, как отбили первый огненный удар? Бойцы пожарной охраны продолжали свой ратный труд. Вахту на огневом рубеже приняли сводные отряды из пожарных частей всей страны. Руководил их действиями подполковник внутренней службы начальник оперативно–тактического отдела ГУПО МВД СССР,  Владимир Михайлович Максимчук.  В ночь на 23 мая 1986 года на ЧАЭС вновь возникла опасная ситуация. Вспыхнувший огонь подобрался к машинному залу, заполненному тоннами масла, и к трубопроводам, где был водород. Малейшее промедление могло привести к остановке насосов и выходу из режима третьего блока ЧАЭС, что грозило страшной катастрофой. Последствия ее были бы гораздо серьезнее, чем последствия катастрофы 26 апреля. Оценив обстановку, Максимчук избрал единственно правильный в той ситуации метод тушения: пожарные входили в опасную зону звеньями по пять человек, работали там не более 10 минут, а затем их тут же заменяло другое звено. Сам Владимир Михайлович принимал личное участие в разведке очага поражения, затем почти 12 часов не выходил из зоны пожара и, уже отдавая последние силы, сделал расчет пенной атаки, которая добила оставшиеся очаги огня. Умелые действия Владимира Максимчука спасли людей (более трехсот человек!), станцию и, как говорят, полпланеты. Предложенная им тактика тушения пожаров на атомных объектах прежде не имела аналогов и впоследствии стала достоянием мирового сообщества пожарных. Позднее медики определили: в эти драматические часы подполковник Максимчук получил сверхвысокую дозу радиации — около 700 рентген. С тяжелыми лучевыми ожогами ноги и дыхательных путей его доставили в госпиталь МВД в Киеве. Информация о случившемся была засекречена, а подвиг командира своевременно оценен не был… Владимиру Михайловичу целых восемь лет маячил смертельный приговор, однако он оптимизма не терял, продолжал кропотливо трудиться, добиваться поставленных целей, при этом так же, как и раньше, часто рисковал своей жизнью. Важно В 1987 году именно Владимир Максимчук руководил тушением сложнейшего пожара в гостинице «Россия» в Москве, в 1988 году – ликвидацией пожара на трубопроводе Урал – Западная Сибирь. В 1989 году он руководил ликвидацией большого пожара на химическом комбинате в литовском городе Ионаве, где применил тактику, отработанную в Чернобыле. И дальше – несмотря на тяжелейшую мучительную болезнь (рак щитовидной железы и рак желудка), прогрессировавшую с 1989 года вследствие облучения в Чернобыле, перенеся несколько сложных операций, продолжал вершить большие дела. В 1990 году Владимиру Максимчуку было присвоено звание «генерал-майор внутренней службы», в том же году был назначен на должность Первого заместителя начальника Главного управления пожарной охраны МВД СССР. Обратите внимание Имея за плечами опыт тушения пожаров в Чернобыле, Ионаве, в других «горячих точках» СССР, незаурядная личность, крупный специалист, альтруист и фанат пожарного дела становится инициатором создания эффективной общегосударственной системы безопасности и борьбы с авариями, катастрофами и стихийными бедствиями – отечественной службы экстренного реагирования на чрезвычайные ситуации. Благодаря его упорству и личному участию в стране был заложен фундамент аварийно-спасательной службы – в структуре пожарной охраны, создана сеть специализированных отрядов по проведению первоочередных аварийно-спаса­тельных работ (ставших прототипом современного МЧС России), организован выпуск новейшей пожарной техники, пожарно-технического вооружения и аварийно-спасательного оборудования.        В 1992 году он возглавил пожарную охрану Москвы, где был произведен коренной переворот в работе службы: созданы первая в России вертолетная пожарно-спасательная служба, специальный отряд по тушению крупных и наиболее опасных пожаров, пожарные части получили современную аварийно-спасательную технику, открыт учебный центр по подготовке пожарных специалистов, полностью модернизирована служба «01».  Последним подвигом отважного пожарного стало быстрое тушение зданий «Белого Дома» и мэрии Москвы после трагических событий в октябре 1993 года. 22 мая 1994 года Владимира Михайловича не стало. Именем бесстрашного офицера названы: школа на родине, пожарный катер в Москве, специализированная пожарная часть N2, в которой он начинал свою службу в Москве, Московский Технический пожарно-спасательный колледж №57. С 1994 года проводятся международные соревнования по пожарно-прикладному спорту на Кубок генерала Максимчука. В 2003 году указом президента Российской Федерации Владимиру Михайловичу Максимчуку посмертно было присвоено звание Героя России. Подвиг героев-чернобыльцев всегда будет служить для российских и украинских пожарных примером мужества, высочайшего профессионализма и верности своему долгу. Антонова Юлия Управление по ВАО Главного управления МЧС России по г. Москве.

Категория: Чернобыльская Зона Отчуждения |

Источник: http://www.blog-gp.ru/blog/geroi_chernobylja/2017-09-24-61